Погода по-прежнему радовала солнцем, природа – живописными пейзажами. Спуск с горы давался гораздо легче, чем подъем. Между раскидистыми деревьями по правую сторону дороги проглядывала синева Подгорного. Горячим воздухом трудно было дышать, одежда противно липла к телу, а от озера тонким ручейком струился свежий воздух с запахом воды и лета. С юга стремительно летели сизые тучи, похоже, скоро будет гроза.
Зазевавшись по сторонам, я не заметила, как меня догнал Видар. Малинка пристроилась слева и пошла в шаг с Каськой. Внезапный порыв ветра растеребил мне волосы. Я тряхнула головой и поймала на себе мечтательный взгляд вампира. Впрочем, тот немедленно отвел глаза и посерьезнел.
– Так что все-таки вчера случилось? Ты обещала рассказать, – сказал он выждав паузу.
При воспоминании о событиях прошлого дня настроение мое резко упало, и желание осматривать окрестности пропало напрочь (вдруг из какого куста выглядывает наконечник стрелы или рысий хвост).
– Да в общем ничего особенного, – невесело усмехнулась я. – Просто очередной привет от анонимного недоброжелателя.
Видар нахмурился, и его рука непроизвольно потянулась к уже несуществующему мечу.
– Тебе что-нибудь сделали?
– Если бы сделали, я сейчас бы здесь не сидела, а тихо лежала где-нибудь в лесу.
– Так серьезно? – обеспокоено посмотрел на меня вампир.
– Ну, если считать серьезным охоту за собой оборотня из гильдии наемных убийц, то да.
– За тобой?! И какому же богачу ты перебежала дорогу? Заказ же стоит безумных денег!
– Зато гарантия стопроцентная, – мрачно добавила я, заставив Видара нервно передернуться. – Самой интересно, кто так высоко оценил мою жизнь.
– Надо быть осторожней.
Вампир продемонстрировал это, настороженно оглядевшись вокруг. Я скептически посмотрела на него. Он возвел глаза к небу, дивясь моей беспечности, и дальше мы двинулись молча.
Минут через десять мы выехали на берег. Лазоревая вода манила, шелестела, омывая прибрежные камни. Я посмотрела вверх: тучи затянули уже половину неба, но, как назло, солнце прозорливо спряталось на другой половине и продолжало нещадно жарить землю.
Каська уверенно направилась к пляжу, желая окунуться и напиться воды. Я всецело поддерживала ее стремление.
– А давайте искупаемся! – воодушевленно предложила я.
Юля хмуро посмотрела на меня, всем своим видом показывая, что даже верхом не подойдет к воде и на сажень.
– Я не буду, а ты можешь, мы подождем, – ответил Видар.
Я обиженно фыркнула и спешилась. Мою затею поддержали только Каська и Нюська, все это время резво бежавшая за нами.
– Тогда отвернитесь! – сказала я. – Оба!
Раздевшись, я с разбегу прыгнула в воду. Та оказалась в меру прохладной и освежающей. Я поплыла к середине озера. Здесь было глубоко, но я нашла мель, где могла стоять на кончиках пальцев. Каська зашла в воду по шею и погрузила в озеро голову. Нюська же, немного побегав по берегу, смешно плюхнулась в воду и поплыла ко мне очень смешным методом: она била передними лапами по поверхности, распространяя тучи брызг.
Из воды меня выгнал только начавший накрапывать дождь. Вновь скомандовав: «К лесу передом!», я выбралась из воды, оделась и разогнала привал.
– Теперь под дождем поедем! – проворчала Юля.
И правда, едва мы выехали на дорогу, дождь полил как из ведра. Нет, ЭТО уже совсем не похоже на те скромные струйки воды, обычно падающие с неба, покрытого тучами. ЭТО ощущалось так, будто на голову каждому из нас ежесекундно выливают по ведру ледяной воды. Мало того, раздался оглушительный гром и ослепительная молния рассекла грязно-синее небо почти пополам. Первая градина, подло ударив меня по затылку, упала на землю. Я прикинула ее размер, вес и скорость и содрогнулась. Мы прибавили ходу, но и град посыпал с удвоенной силой. Крупные – с добрый орех – острые льдинки больно били по голове и спине. Минуты через три всестороннего расстрела мы, повинуясь коллективному порыву, рванули под защиту деревьев и густых кустов. Распугав своим хриплым ором всю окрестную живность, я всё же зазвала Нюсю, испуганно бегающую вдоль дороги, под защиту наших тел и лошадей. Прижавшись к влажному и шершавому стволу ветвистого дерева и прикрыв голову сумкой, я лихорадочно решала, что лучше: пострадать от молнии, которая непременно ударит именно в то дерево, где мы скрываемся, или получить особо крупной градиной по голове и утонуть в луже, в которую превратилась дорога. Минуты растянулись, время остановилось, и казалось, что так будет всегда: град, барабанящий по незащищенной спине; нюськина шкирка, ежесекундно норовящая выскользнуть из онемевших пальцев… Наконец, последние робкие льдинки упали с неба. Я настороженно выпрямилась в седле и расслабила руки. Озарением пришло запоздавшее воспоминание о магии и защитных куполах. Впрочем, не такое уж и запоздавшее. Не успели мы проехать и ста аршинов, как первые лазутчики второго наступления стихии звонко плюхнулись на дорогу. В этот раз я не растерялась, и над нашей одинокой группкой заблестел защитный купол. Градины мягко пружинили от его стенок и падали вниз, утопая в болоте размокшей дороги. Нюся беспокойно жалась к лошадиным ногам. После секундной паузы Юля недовольно вопросила:
– А раньше так сделать было нельзя?
– Нельзя! – отрезала я. – Положение солнца и направление ветра были неподходящими, – добавила я любимую присказку одного из моих однокурсников.
– Что за бред?! – поморщилась девушка. – раньше тебя что-то не волновали подобные факторы.
Еще с утра Юля завернула длинные рукава своей рубашки почти до середины предплечья, и теперь расстроено разглядывала покрасневшую кожу рук.
– Оставь ты человека в покое! Ты-то в магии ничего не понимаешь, Вере лучше знать, – невозмутимо вступился за меня Видар.
– А тебя…
Я апатично наблюдала за перепалкой моих друзей. Что-то часто стали они ругаться из-за меня… Недаром говорят: друг моего друга – мой враг.
– Может, хватит? – попыталась я их успокоить, когда в ход пошли личные оскорбления вроде «неженка» и «а ты вообще из могилы вылез». – Вы не замечаете, что ваш спор беспредметен? А град уже пять минут как кончился, может, дальше поедем?
Юля обиженно замолчала на полуслове, обожгла оппонента взглядом и пустила Грома рысью хлюпать по дороге. Видар ехидно усмехнулся ей в ответ, галантно пропуская меня вперед. Я вздохнула и задала высокоскоростной темп.
Небо стремительно темнело. Юля возглавляла наше шествие, что для нее совершенно нетипично. Видар же занял позицию сзади (ему это тоже было несвойственно), постоянно бдительно оглядываясь. Через просветы в тучах уже выглядывал бледный месяц, но останавливаться на ночлег посреди поля мне не казалось хорошей мыслью (глубокая грязная канава отделяла нас от леса). В небольшую рощицу мы уперлись внезапно, на границе вечерних сумерек и ночной тьмы. Дорога искривлялась влево, проходя через нее и узкий негустой лесок, отгороженный от рощи высокими кустами в человеческий рост.
– Стоп! Привал! – провозгласила я, спрыгивая с Каськи.
Юля тут же спешилась и с мученическим выражением лица села на землю.
– Я устала, – выдала она, закатывая глаза.
– Ладно, видишь там елки? Обломай лапник для лежанок, а я пойду за хворостом для костра.
– Они же колючие! Я что же буду ломать ветки… руками?!
Я уже не слушала причитаний девушки. Тут мне в голову вдруг пришла мысль, и я задала риторический по сути вопрос:
– А кто-нибудь… позаботился взять с собой… еды?..
Юля тут же замолчала, но ненадолго.
– Нам нечего есть?! – тихо, испуганно уточнила она.
Я сколь могла точно скопировала ее жалобно-голодный взгляд и обратила его к Видару. Тот подозрительно попятился, но уперся спиной в широкий ствол молодого дуба. Я «мило» улыбнулась.
– Видар, мужчина должен быть добытчиком, ходить на охоту…
– Ладно, ладно, – сдался вампир под нашим обоюдным напором, – давай свой меч, пойду на «охоту»…
– А ты его не потеряешь? – усмехнулась я, вынимая оружие из ножен.
– Как смешно! – скривился он и, уверенно взявшись за рукоять, быстрым шагом направился в сумрак леса.
Я проводила его взглядом, задумчиво вздохнула и двинулась к зарослям шиповника и ежевики.
– Ты куда?! Я боюсь оставаться здесь одна!
– Ты же не остаешься одна. С тобой лошади и собака. Нарежь лапника, а я скоро вернусь. Только пальцы себе не оттяпай.
Я бросила спрятанный ранее за голенищем миниатюрный нож Юле и завернула в лес. Здесь было уже довольно темно, со всех сторон раздавались подозрительные шорохи и хрусты, черные силуэты деревьев напоминали гигантских кикимор и жмырей. Прохлада нащупанной на поясе рукоятки кинжала подействовала успокаивающе, и я зашагала уверенней. Крупных палок и веток здесь валялось предостаточно (может ли быть иначе в лесу?), по сему я быстро набрала внушительную охапку. Делая шаг назад, я споткнулась, пытаясь удержать равновесие, ударила другой ногой по земле, внезапно оказавшейся совсем не твердой. Я всё же упала, окончательно вывихнув ногу и осыпав всё вокруг собранным непосильным трудом хворостом. Я чертыхнулась, разгоняя своим возгласом птиц с ближайших деревьев. Оказалось, что нога намертво застряла под гибким толстым корнем и не вынимается из сапога. Тяжко пыхтя и выказывая чудеса акробатики, мне удалось подняться, но и в вертикальном положении я не смогла выдернуть жизненно важную конечность из лесной ловушки. Я попыталась пережечь корень по краям магией, но внизу неизменно оставалась тонкая корочка, ломать которую вывихнутой ногой было нестерпимо больно. Если б хоть было, за что подержаться… Рядом росла молодая березка с тонким, гибким стволом. Я поманила ее верхушку, находящуюся, надо сказать довольно-таки высоко, взглядом, протягивая вверх руки. Столь бредовая идея могла прийти в голову исключительно мне, но поняла я это, к сожалению, лишь тогда, когда на бешеной скорости взлетала над лесом, думая, как бы не упасть с такой высоты. Согнутая магией, не знающей законов тяжести, березка упрямо разогнулась, как только почувствовала свободу, случайно увлекая на своей вершине в небо и небольшой «груз». Оседлав исключительно тонкую, но на диво прочную ветку и обняв тоненький ствол, я с ужасом глядела вниз. Никогда не боялась высоты, но знала, что ни за что не сумею спуститься по тонким ветвям и гладкому стволу, а резерв мой внезапно оказался совершенно пуст. Пусть деревце, выбранное мной, было далеко не самым высоким в лесу, но вид с него представал замечательный. Я, к примеру, могла наблюдать за Юлей, неумело срубавшей пушистые хвойные лапы и брезгливо носившей их к месту ночлега. Или за Видаром, набредшим на ручей и применяющим мой меч на манеру остроги (он заполнил крупными серебристыми рыбинами уже больше половины прихваченного котелка). А вот смотреть вниз с добрых пяти саженей высоты мне вовсе не хотелось…
– Видар! – негромко позвала я.
Вампир услышал, закрутил головой, а затем, подхватив котелок с добычей, уверенно пошел в мою сторону. Безошибочно остановившись под моим деревом, он озадаченно осмотрелся и так же тихо спросил:
– Верь, ты где?
– Посмотри наверх! – шепнула я и залилась вдруг истерическим хохотом.
Пролетавшая мимо ворона удивленно уставилась на меня, благодаря чему врезалась лбом в дерево и благополучно распласталась среди земляничных кустов. Видар, впрочем, выглядел не лучше.
– Ты зачем туда залезла? – только и смог спросить он.
Эта реплика не позволила закончиться приступу смеха, и остановиться я сумела, когда верхушка березы опасно зашаталась, а руки почти отказались вцепляться в ствол.
– Длинная история, – смогла, наконец, выговорить я, закусывая губу. – Но спуститься я не могу. Что делать?
Видар сориентировался быстро. Он отставил полный котелок подальше и вытянул руки, предлагая прыгать. Эта картина меня вновь дико насмешила. Будто пылкий влюбленный выманивает из дома благородную даму, обещая поймать ее при прыжке с балкона. Только там речь идет о гораздо более низких высотах, и дамы не рискуют свернуть себе шею, если кавалер попадется нерасторопный… Ветка подо мной не выдержала такого обращения и надломилась. Я, пусть и не по своей воле, полетела вниз. Мой «кавалер» был достаточно расторопен, и «дама» мягко приземлилась в его объятия, не отбив себе о твердую землю ничего полезного. Лежать на руках у вампира оказалось весьма удобно, так что слезать совсем не хотелось. Впрочем, Видар не возражал, и взгляд у него был привычно теплым и неуловимо особенным, каким всегда становился, когда был направлен на меня…